Тира в позднеэллинистическое время (вторая
половина III – первая половина I в. до н. э.). Социальный
строй, культура и религия Тиры в конце III — начале I в. до н. э.Страница 2
О том, что и среди граждан Тиры были люди, выделявшиеся своим богатством и общественным положением, свидетельствует томитанский декрет конца II или начала I в. до н. э. в честь некоего Нила, гражданина Тиры. Надпись прямо указывает на то, что Нил, проживая в городе Томы, «достойно позаботился» об общих делах обоих центров, а по возвращении на родину «проявил себя благожелательным и во всем преданным» интересам граждан города Томы, оказывая содействие, в частности, всем купцам томитянам, плывущим в город Ольвию. Если предположенное Й. Стояном дополнение 19 строки этого документа верно, то Нил добился того, что преимущества, которыми пользовались граждане Тиры в Томах, были распространены на томитян в Тире. За эти заслуги он получил в городе Томы не только обычные привилегии проксенов, но и право на приобретение недвижимости и на доступ к совету и народу «первым после священных дел». Формулировки декрета в общем обычны, но документ утверждает роль Тиры как промежуточного этапа на пути от городов Добруджи к Ольвии и показывает, что некоторые из тирасских граждан вели торговые операции широкого размаха и пользовались известностью и влиянием за пределами своей родины.
Если Нил олицетворяет собой верхний слой тирасских граждан, то другая надпись, открытая еще дальше от берегов Днестра, проливает свет на положение тех жителей Тиры, на плечи которых легли все трудности кризисных десятилетий. Документ, найденный в Иасосе, представляет собой коллективное надгробие наемников, сражавшихся за интересы иасосцсв па рубеже III—II в. до и. э. Здесь названы уроженцы разных городов и стран — пятеро аптиохпйцев, двое галатов, сипопеец, киликпец, сидоияпип, Даже мидянин и араб; северопонтийские берега представляют скиф (по-видимому, из Добруджи), носящий, впрочем, чисто греческое имя (Кердон сын Гермона), гражданин Бизоны (Ктесий сын Аполлония) и, наконец, Гермий сын Дионисия. Вряд ли можно сомневаться, что тирасский гражданин оказался на границе Ионии и Карий в силу необходимости — нелегкую участь наемника избирали, как правило, люди, лишенные экономической и социальной базы в своем отечестве.
Что касается Нила, то эта фигура привлекает внимание еще одной чертой: в декрете томитян специально отмечено его высокое происхождении. Эта деталь хорошо подчеркивает, что арис-тократизация общественно-политической структуры при понтийских городов проявляется в эпоху кризиса не только в Истрии или Ольвии, но и в Тире. Другие стороны этого же процесса — элитаризация правящего слоя и ограничение демократии — отражены другим документом, а именно фрагментированным списком граждан, относящимся к рассматриваемому времени. На камне сохранились остатки восьми имен, причем расположение их делает маловероятным, что надпись была простым списком граждан. В документах эллинистического времени в таких списках обычно каждая строка начинается именем в именительном падеже, что устанавливается даже по небольшим обломкам, тогда как па тирасском фрагменте две из семи строк начинаются именами в родительном падеже (то есть патронимиками). Вполне вероятно, хотя, разумеется, не доказано, что обломок является заключительной частью декрета, завершавшегося списком лиц, скрепивших постановление своими печатями. Такое обыкновение существовало в римское время в Херсонесе и в Тире. Если практика скрепления декретов печатями действительно началась в Тире еще в позднеэллинистическое время, то этот факт скрывает за собой характерное для эпохи кризиса сосредоточение реальной власти в руках сравнительно узкого круга лиц.
2.
Культура и религия. Если материальная культура Тиры в позднеэллинистическое время вырисовывается по мере изучения городища со все большей определенностью, то идеологические представления населения выявляются почти исключительно через призму его религиозных верований. Монетные изображения подтверждают существование культов Аполлона Деметры и Коры, Афины и добавляют к ним указания на почитание популярных в эллинистическом мире божеств — богини судьбы Тихе, бога-покровителя торговли Гермеса и бога-целителя Асклепия, а посвятительное граффито указывает на сохранение культуры. Терракоты, изображающие Эрота с петухом или с виноградной гроздью, дополняют круг тирасских культов косвенным указанием на Афродиту.
Эллинистическая эпоха была временем религиозного синкретизма; в греческом мире, в частности, широко распространялись египетские культы. В Тире этот процесс документируется посвятительной надписью в честь Сараписа и Исиды и культовой статуэткой Сараписа с остатками калафа на голове. Печатью религиозного синкретизма отмечено появление на монетах Тиры бородатой головы с клешнями рака на висках, в которой А. Н. Зограф видел олицетворение обожествленного Понта. Д. Б. Шеллов указал на наличие подобных изображений на монетах других причерноморских центров и отметил связь этого типа с эпохой, когда создание единой всепонтийской державы стало «одним из основных направлений бурной политической деятельности Митридата Евпатора». Он же поддержал догадку Э. Митза связывавшего появление на тирасских монетах изображений и символов Диониса с идеологической программой Митридата, считавшего этого бога своим личным покровителем и поощрявшего распространение соответствующего культа
Разгром державы Ахеменидов
После проведения финансовой реформы в Египте Александр продолжил поход на Восток. Греко-македонское войско вторглось в Месопотамию. Дарий III, собрав все возможные силы, пытался остановить Александра, но безуспешно, 1 октября 331 персы были окончательно разгромлены в сражении при Гавгамелах (близ современного Ирбиля, Ирак). Победители з ...
Административное устройство и социальная лестница империи
Аппарат власти, стремясь сохранить объем налоговых поступлений, за счет которых он существовал, незаконно увеличивал поборы с тех, кто мог еще что-то дать. Результатом становилось разорение все большего числа земледельцев и углубление кризиса в сферах экономики (упадок хозяйства, гибель беднейших крестьянских дворов), социальных отношен ...
Хорватские земли во второй половине XI в.
Следующий этап хорватской истории – вторая половина XI в. (период правления Петра Крешимира IV (ок. 1058–1074) и Димитрия Звонимира (1075–1089)) – наполнен важными событиями.
Вступлению на престол Крешимира предшествовал окончательный разрыв между Римом и Константинополем («великая [85] схизма» 1054 г.) – Обострение политической ситуац ...